Повелители Марса (ЛП) - Страница 52

— Получается мы в опасности?

— Весьма вероятно, — согласился Криптаэстрекс, его плотное роботизированное тело отключилось от навигационных станций, направилось, лязгая, к посту двигательной силы и подключилось. — Получив приказы магоса Блейлока, Сайиксек начал операции, чтобы покинуть орбиту, но двигатели не будут готовы к манёвру ещё шесть часов.

— Не знаю, возможно, вы что-то пропустили, — резко сказал Робаут, — но нам повезёт, если планета продержится ещё шесть минут.

Криптаэстрекс стоически перенёс выпад Робаута и ответил. — Мало что можно сделать для изменения нашего положения относительно планеты и уменьшения повреждений от взрывного выброса энергии.

— Взрывного? — спросил Робаут, поворачиваясь в кресле и смотря на Котова. — Вот на что мы смотрим? Как планета взорвётся?

Котов пренебрежительно махнул рукой. — Магос Криптаэстрекс должен понимать, что не нужно использовать такие экспрессивные термины, — сказал он. — Планеты не взрываются, они ломаются вдоль устоявшихся линий разлома, обрушаются на гибнущее ядро или просто становятся геологически инертными. За все свои века в Механикус я никогда не видел, чтобы планета взорвалась.

— После всего, что мы видели в этой экспедиции, ваши слова не слишком успокаивают.

Котов проигнорировал его и Робаут вернулся к предсмертным мукам Катен Вениа.

Было ясно, что с планетой что-то происходит, что-то, что почти наверняка приближалось к завершению. То обстоятельство, что никто на борту «Сперанцы» не признавался, что они понятия не имели, что происходит, было столь же очевидным, как белый грокс в комнате.

Энергия, которую отправили из очень далёкого источника к Катен Вениа, почти не потеряла поле силы по пути и начала цепную реакцию по всей планете. Даже сейчас Блейлок и Виталий пытались определить, что послало её.

— Архимагос, — произнёс Азурамаджелли, отключая все, кроме самых базовых соединений с навигационными системами — Что-то неправильно.

Неопределённость комментария Азурамаджелли была так не похожа на то, что мог сказать адепт Культа Механикус, что все на мостике повернулись к нему.

— Объяснитесь, Азурамаджелли, — велел Блейлок с отрывистым потоком предостерегающего бинарного кода.

— Не могу, — ответил Азурамаджелли. — То, что я вижу, не имеет никакого эмпирического прецедента.

Робаут бегло просмотрел загруженные «Сперанцей» данные и вынужден был согласиться с магистром астронавигации. Увиденное не имело никакого смысла. Каждый внешний ауспик, способный получать сигналы с планеты, или вообще ничего не фиксировал или регистрировал наступавшую волну невозможных показаний, которые были за гранью понимания.

Внезапный наплыв аномальных показаний действовал, словно неочищенный прометий на двигатель, и пространство вокруг «Сперанцы» внезапно заполнилось крайне противоречивыми состояниями бытия.

Ковчег Механикус был засыпан экзотическим космическим излучением такой сложности, которое легко бросало вызов любой классификации, и одновременно находился в пространстве лишённым любых электромагнитных модуляций. Такие физические состояния бытия совершенно противоречили друг другу и не могли находиться в одной области космоса в один и тот же момент.

«Сперанца» решила этот парадокс, взорвав многочисленные концентраторы информации и посты топографов под потоки расстроенного бинарного кода. Примерно у десяти сервиторов мгновенно умер мозг, они осели на палубу и масляная кровь потекла из черепной аугметики.

— Момент творения и время тепловой смерти, — произнёс Виталий, бросаясь к одному из уцелевших топографов и подключаясь тактильными имплантатами из кончиков пальцев.

— Что происходит? — спросил Робаут, видя, что все магосы — кроме Виталия — отключились от ауспиков корабля. Потоки света, пульсировавшие между призмами данных, исчезли, когда библиотеки информации отключили одним ударом.

— Виталий? — сказал Робаут, отключаясь от сети «Сперанцы» и вставая с кресла у трона Котова. — Что происходит? Я не понимаю, что случилось.

— Думаю, справедливости ради стоит заметить, что мы все здесь в растерянности, капитан, — ответил Виталий. — Но полагаю, мы видим состояние одновременного универсального рождения и смерти. Это вполне может быть ультрасжатым ежесекундным воспроизведением времени, начиная с сотворения вселенной и её окончательной гибели, когда бесконечное преобразование потенциальной энергии в ощутимое движение, а затем и в повышение температуры, наконец, закончилось, как навсегда остановившиеся часы.

Робаут мало что понял из сказанного Виталием, но достаточно легко уловил апокалиптическую суть. Он посмотрел на Котова, полуприставшего с трона, архимагос напоминал человека, который обнаружил, что предмет его желания оказался чашей с ядом.

— Телок и в самом деле сделал это, — произнёс Котов. — Вы были правы, Таркис. Он и в самом деле заставил это работать.

— Так всё и выглядит, — ответил Блейлок. — И, похоже, мы ввалились в его лабораторию прямо на середине эксперимента.

Робаут повернулся к Виталию, наблюдавшему за всё ещё доступным вольному торговцу элементом инфосферы корабля, хотя он больше и не был подключён с помощью спинных имплантатов.

Навязчиво красивое изображение гибели Катен Вениа.

— Это — Дыхание Богов, — выдохнул Робаут. — Император, мы прямо посередине всего этого…

Окружавшая Катен Вениа сеть света дёрнулась в последний раз.